Муниципальное автономное учреждение культуры
«Донской театр драмы и комедии им. В.Ф. Комиссаржевской» г. Новочеркасска
(Казачий драматический театр)

О нас пишут

photo_

Арьергард устал

«Месяц в деревне». И. С. Тургенев.
Донской театр драмы и комедии им. В. Ф. Комиссаржевской (Казачий драматический театр, Новочеркасск).
Режиссер Наталья Людскова, художник Анастасия Глебова

Собственно, мы не стали свидетелями целого месяца, в течение которого молодой учитель Алексей Беляев был «взят на кондицию» в деревенское имение Ислаевых. Перед нами прошли события трех дней: в самый тугой узел завязанные человеческие отношения и стремительная их развязка. Но персонажи принесли с собой на сцену предысторию этих отношений. И, прежде всего, Наталья Петровна. 

Она появилась взнервленная до предела, мучимая стыдом за то, что не в силах скрывать свои чувства. Эвелина Руденко играла отчаяние зрелой женщины, ужаленной страстью к юнцу (в том составе роль Беляева исполнял Александр Руденко). Этот мотив, конечно, присутствовал и в том, как вела себя героиня Виктории Шатохиной. Однако, строго говоря, и Наталья Петровна, и ее муж Аркадий, и Ракитин не так уж далеко отстояли по возрасту от Беляева (по нашим временам решительно не так: творческие конкурсы для молодых у нас обозначены границей до 35 лет). И хотя Наталья Петровна в пылу откровенности призналась, что «сама никогда не была молода», более неодолимой пропастью оказалась вовсе не юность Колиного учителя. Он был просто другой. В этом конфликте и существовали Виктория Шатохина и Владислав Зайцев.

А Ракитин и вовсе припечатал общее состояние как диагноз: «Мне смешно, что мы в ариергард попали». Вот об этом, собственно, и спектакль: о трагикомической жизни людей, скучных и уже уставших в свои 30-40 лет от жизни. И умный, благородный Ракитин (Алексей Ситников), но уж больно пресный и сознающий свои невыигрышные свойства. И Ислаев (Олег Радченко), единственный человек, занятый делом (плотина у него, постройка какая-то). Непротивленческая доброта его сродни бесхарактерности. Расходясь, как на дуэли, на приличное расстояние от воздыхателя своей жены и допытываясь правды, Ислаев подходил к нему все ближе, прощая, пожимая руку, садясь с ним на один стул, психологически тоже не ощущая неудобства.

Типичные недотепы были эти господа. «Ариергард», одним словом. А учитель свободно и простодушно проявлял живое участие ко всему, что видел вокруг. И хотя были у него свои комплексы по поводу малого достатка и социальной дистанции с господами, он чувствовал себя свободнее, чем они. Он пришел из того мира, где далеко не во всем был важен регламент, где ценили простые радости и легко находили общий язык с людьми не только своего круга. И Колю он наверняка учил с удовольствием, и змея запускал, и мог ловко цветок с обрыва сорвать, и болтать о пустяках.

При последнем объяснении, потрясенный признанием, казалось бы, недосягаемого существа из иных миров, Беляев судорожно пытался воспользоваться минутой и от неловкости даже туфлю снял. В этой рискованной сцене Эвелина и Александр Руденко сыграли чистейшую мелодраму, а Виктория Шатохина и Владислав Зайцев — водевильный эпизод.

Драма абсолютного несовпадения чувств у всех со всеми постоянно взрывалась фарсовыми ситуациями. Анна Семеновна с повадками гранд-дамы (шарж Валентины Иванковой) говорила басом, и чем большую значительность она пыталась придать своим речам, тем смешнее они казались. Не позволяя себе ни одного естественного жеста, в финале она тем не менее «поднимает взоры к небу, как бы желая отчудиться от всего, что происходит вокруг нее» (ремарка автора).

А происходила вокруг кутерьма невообразимая, к которой, словно к представлению, широким эстрадным жестом приглашал слуга Матвей (Александр Барков), в прологе выходящий на авансцену. Одет он был в обычную крестьянскую рубаху, подпоясанную ремешком, и штаны, заправленные в сапоги. В придачу — неожиданные белые перчатки, как у дворецкого в аристократическом доме. Режиссер укрупнила эту фигуру, дав ей куда больше воли, чем автор пьесы. Это важный персонаж, который вовсе не думал отчудиться от происходящего, а напротив, не меняя бесстрастного выражения лица, вносил ноту разумности в бестолковые барские дела. То появлялся из-под пола со свечой в самые пикантные минуты, прерывая стыдную сцену хозяйки с молодым учителем, то молча укладывал стопку книг в чемодан после того, как два образованных господина без всякой пользы возились с замком. Он и выносил два чемодана и вручал Ракитину перетянутую шпагатом стопку книг, предвосхищая его решение, и тот, принимая ее, с некоторой долей изумления констатировал: «Уезжаю…».

По части комедийности несколько перестарались. В чистопородный скетч (в премьерном спектакле гораздо менее напористый) превратили свой диалог о сложностях женитьбы Олег Хаустов и Роман Пуличев (Шпигельский и Большинцов), а пародийное сватовство доктора к Елизавете Богдановне (Ольга Баркова) по градусу смехотворчества дало бы сто очков вперед петрушечному представлению, способному оглушить любой квадратуры площадь. А ведь за веселой циничной бравадой Шпигельского нетрудно было бы углядеть тоску о счастье, которое где-то наверняка было.

А красота, главными персонажами не замеченная, тоже была. Несколько рядов светлых полосок из легкой баннерной сетки образовали занавес, сквозь который входили и выходили хозяева и гости усадьбы Ислаевых. Вверху висели разнокалиберные беседки, похожие на скворечни. И когда особый свет накладывал на полоски бликующие листья (это работа Бориса Михайлова), за занавесом угадывался прекрасный сад. Там где-то пускали воздушного змея Беляев с Колей и пристраивалась к молодой радости уязвленная равнодушием к себе Наталья Петровна. К финалу готовый к отъезду учитель медленно отступал в глубину занавеса, точно растворяясь в нем.

Среди этой, вроде едва намеченной, но несомненной красоты возникали сплошные неурядицы. А какая должна была быть здесь красивая жизнь! Этот намек на известную цитату, полагаю, мне извинителен, поскольку в постановках по Тургеневу чеховский дискурс столь очевиден, что обойти его невозможно: в обрисовке и характеров, и коллизий. Ну вот, к примеру, как «старшая сестра» самым недостойным образом выпытывала у Верочки правду об учителе (совсем как позже — Елена Андреевна у Сони).

Молодая актриса Светлана Мурашкинцева сыграла мгновенное взросление Верочки как выпавшее ей жестокое испытание, и в этом восторженном цыплячьем существе вдруг обнаружились такие силы, какие и местными мужчинами нажиты не были. Ее гневный монолог точно описал все стороны любовного треугольника. И теперь у нее, готовой к новой, явно безрадостной, судьбе, и взгляд стал тверже, и косички сменились фигурной женской прической — такой, как у ее недавней покровительницы, а ныне соперницы. Сама же Наталья Петровна после того, как все разъехались, грустно усаживалась на спустившуюся беседку. Сидела в ней одиноко, как в золотой клетке, а за ее спиной нежно сквозили листья садовых деревьев. Они по-прежнему прекрасны, но красивая жизнь около них всё не получается…

Людмила Фрейдлин

Контакты

346400 г. Новочеркасск, пр. Платовский, 72 Тел. кассы: +7 (8635) 22-40-30
Контактный телефон: +7-951-834-19-18
Режим работы кассы:
Вторник-Четверг с 11:00 до 17:00
Пятница с 12:00 до 19:00
Суббота с 12:00 до 18:00
Воскресенье с 11:00 до 18:00
Выходной - понедельник
Чем удивил, порадовал Вас прошлый театральный сезон? Чего ждете от нового?